Знал одну лишь обязанность: совершенствоваться в фортепья́нной игре.
— Джон Фаулз, Волхв
Мало того: тогда, говорите вы, сама наука научит человека (хоть это уж и роскошь, по-моему), что ни воли, ни каприза на самом-то деле у него и нет, да и никогда не бывало, а что он сам не более, как нечто вроде фортепья́нной клавиши[207] или органного штифтика; и что, сверх того, на свете есть еще законы природы; так что все, что он ни делает, делается вовсе не по его хотенью, а само собою, по законам природы.
— Федор Достоевский, Записки из Мертвого дома. Рассказы
Да ведь мало того: даже в том случае, если он действительно бы оказался фортепья́нной клавишей, если б это доказать ему даже естественными науками и математически, так и тут не образумится, а нарочно напротив что-нибудь сделает, единственно из одной неблагодарности; собственно чтоб настоять на своем.
— Федор Достоевский, Записки из Мертвого дома. Рассказы
…он сам не более, как нечто вроде фортепья́нной клавиши… — Имеется в виду следующее рассуждение французского философа-материалиста Дидро (1713–1784) в его сочинении «Разговор Даламбера и Дидро» (1769): «Мы — инструменты, одаренные способностью ощущать и памятью.
— Федор Достоевский, Записки из Мертвого дома. Рассказы
«Леберт и Штарк» – авторы популярного учебника фортепья́нной игры.
— Марина Цветаева, Проза