Войны, внешние и междоусобные, религиозные распри и ко всему этому частые моровые поветрия – такова была обстановка гражданского быта всех европейских государств, вконец не опустошенных однако же смертью потому, что ей противодействовала любовь – грубая, чувственная, чисто животная, доходившая до распутства; любовь, свирепствовавшая в виде нравственной эпидемии повсеместно… Но эта нравственная эпидемия спасала от эпидемий физических и от смерти, которую несли войны, междоусобицы или государи-тираны… Одно зло было противоядием другому, и упадок нравственности в Европе XVI столетия был, если можно так выразиться, едва ли не необходимостью, сохраня́вшей равновесие в цифре размножения рода человеческого.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Вот почему разговору постарался я придать легкость и свободу, словно диалогу в итальянской комедии, и, ободряемый благосклонными улыбками спутницы, хотя и сохраня́вшей некоторую отчужденность существа высшего, я порой отваживался целовать ее руку и делать ей намеки очень лукавые, которые Рената, как мне казалось, принимала с откровенной благосклонностью.
— Валерий Брюсов, Огненный ангел
Профессор исчез за поворотом лестницы, а Рамамурти ощупью добрался до своей кельи, сохраня́вшей запах несвежего масла, веками впитывавшийся в каменные стены и земляной пол.
— Иван Ефремов, Лезвие бритвы