Степан Аркадьич чуть заметно улыбнулся, уловив мгновенную и столь знакомую ему перемену в лице Левина, сде́лавшегося столь же мрачным, сколько он был весел минуту тому назад.
— Лев Толстой, Анна Каренина
И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сде́лавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним.
— Лев Толстой, Война и мир
В одном из таких веселых и довольных собою городков, с самым милейшим населением, воспоминание о котором останется неизгладимым в моем сердце, встретил я Александра Петровича Горянчикова, поселенца, родившегося в России дворянином и помещиком, потом сде́лавшегося ссыльнокаторжным второго разряда, за убийство жены своей, и, по истечении определенного ему законом десятилетнего термина каторги, смиренно и неслышно доживавшего свой век в городке К.[67] поселенцем.
— Федор Достоевский, Записки из Мертвого дома. Рассказы
Главное — счастьем… Может быть, и не было еще его тут, самого-то, окончательного, вошедшего в мир, сде́лавшегося миром, — ведь так еще мало было людей у костра, и так еще длинны и трудны были их пути — длинны солнечные лучи на просеке; но счастьем дышало у костра… Понимаете?
— Алексей Ремезов, Сказка серебряного века
И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сде́лавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним.
— Лев Толстой, Война и мир