Авис теперь ухватилась за отцовскую шею и ухо, а он, привычной рукой, полуобнял своё неуклюжее и крупное чадо, и вдруг я заметил, как улыбка Лолиты стала гаснуть, превратилась в оцепеневшую тень улыбки, и фруктовый нож соскользнул со стола и серебряным черенком случайно ударил её в щиколку, да так больно, что она охнула, согнулась вдвое и тотчас потом, прыгая на одной ноге, с лицом, искажённым той ужасной вступительной гримасой, которую ребёнок задерживает на растя́нутых губах перед рёвом, Лолита исчезла из комнаты и за ней побежала и стала утешать её на кухне добренькая Авис, у которой был такой отличный, жирный, розовый отец и маленький щекастый брат, и только что родившаяся сестричка, и домашний уют и две шотландских овчарки, умеющие улыбаться, а у Лолиты ничего не было.
— Владимир Набоков, Лолита
Зазвучала музыка, могучая и недобрая, катившаяся валом, в котором тонули и захлебывались диссонансные аккорды растя́нутых звуков.
— Иван Ефремов, Час Быка
Телосложение статистического человека таково: каждый орган прямо пропорционален по величине размеру суммы, какая выплачивается застрахованному в случае потери этого органа: таким образом, глаза у статистического человека, как вы, вероятно, успели это заметить (орган, который у нас с вами значительно меньше, скажем, ягодиц, что несправедливо, потому что ценность его для работы гораздо больше), глаза его выползают из-под растя́нутых век огромными мячами, левая рука еле достает до бедер, а правая волочится пальцами по земле, ну и так далее, и так далее.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Всюду виднелись небольшие походные шатры, сшитые из войлоков или простых полотнищ, подпертых и растя́нутых на шестах.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
Вся равнина вокруг города и весь берег пестрели палатками всех цветов – и черными арабскими, и пестрыми персидскими; больше всего было низких палаток из растя́нутых бычьих шкур.
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца