Эти четверо бандитов представляли собой нечто вроде Проте́я, ускользающего от лап полиции и старающегося увернуться от нескромных взглядов Видока, «пламени, древа, воды принимая обличья», заимствуя один у другого прозвища и уловки, прячась в собственной тени, служа друг другу тайником и убежищем, освобождаясь от собственной своей личности так же легко, как от накладного носа в маскараде, то уменьшаясь до такой степени, что казались одним существом, то разрастаясь так, что даже сам Коко-Лакур принимал их за целую толпу.
— Виктор Гюго, Отверженные
По схемам Джойса, искусство «Проте́я» – филология, символ – морской прилив, цвет – зеленый.
— Джеймс Джойс, Улисс
Древний отец Океан – одно из имен Проте́я у Гомера.
— Джеймс Джойс, Улисс
Две дублинские весталки – героини «притчи» Стивена – «бабы», которых он видит на берегу в начале «Проте́я», реальные дублинские мещанки.
— Джеймс Джойс, Улисс
Лебеди, сладостно поющие на заре, в зефирах Каппадокии[23], в озаренной сиянием Авроры роще, где мать великого встретила бога Проте́я и положила руку на забившееся сердце.
— Антонин Ладинский, XV легион. Последний путь Владимира Мономаха