Пещера только начинала просыпаться, но неугомо́нному малышу не терпелось начать новый день.
— Джин Ауэл, Клан Пещерного Медведя
Адаму не сиделось, не молчалось — как неугомо́нному ребенку.
— Джон Стейнбек, К востоку от Эдема
Таковой оказалась оборотная сторона дальних космических рейсов, коварная препона, поставленная природой своему неугомо́нному сыну.
— Иван Ефремов, Туманность Андромеды
На второй день после знакомства с Андреяновым Григорий начал избегать встреч с ним и днем преуспевал в этом, но как только останавливались на ночевку – Андреянов разыскивал его, торопливо спрашивал: «Вместе ночуем?» – и, не дожидаясь ответа, начинал: «Вот вы, любезнейший мой, говорите, что казаки неустойчивы в пешем бою, а я, в бытность мою офицером для поручений при его превосходительстве… Эй, кто там, принесите мой чемодан и постель сюда!» Григорий ложился на спину, закрывал глаза и, стиснув зубы, слушал, потом неучтиво поворачивался к неугомо́нному рассказчику спиной, с головой укрывался шинелью, думал с немой яростью: «Как только получу приказ о переводе – лупану его чем-нибудь тяжелым по голове: может, после этого он хоть на неделю языка лишится!» – «Вы спите, сотник?» – спрашивал Андреянов.
— Михаил Шолохов, Тихий Дон