Засыпая, он все глубже погружался в самого себя и совершал триумфальный въезд в свою внутреннюю крепость, где он праздновал в мечтах некую победу обоняния, гигантскую оргию с густым дымом ла́дана и парами мирры в свою честь.
— Патрик Зюскинд, Парфюмер. История одного убийцы
На этих обрывках ткани, впитавшей атмосферу собора, запечатлелся жуткий конгломерат запахов прогорклого пота, менструальной крови, влажных впадин под коленами и сведенных судорогой рук, смешанных с отработанным воздухом дыхания тысяч поющих хором и шепчущих молитвы глоток, и с тяжелыми вязкими парами ла́дана и мирры, жуткий в своей облачной бесформенности, вызывающей тошноту сгущенности и все-таки уже узнаваемо человечий.
— Патрик Зюскинд, Парфюмер. История одного убийцы
В темноте вспыхнула зажженная спичка, он услышал хорошо знакомое потрескиванье и шипенье зерен ла́дана.
— Редьярд Киплинг, Ким
Каждый раз, когда к Бату-хану подходил высокий, дородный дьякон и, широко размахивая кадилом, окутывал его ароматным дымом, Бату-хан милостиво наклонял голову, жадно вдыхая сладкий дым ла́дана.
— Василий Ян, Чингисхан. Батый
Дьяконов просили не жалеть ла́дана.
— Алексей Толстой, Петр Первый