Если вам удавалось пройти мимо привратника – что было отнюдь не просто, а для всех даже почти невозможно, ибо существовало некое «Сезам, отворись!», которое следовало знать, – итак, если вам удавалось миновать привратника, то вы входили направо, в маленькие сени, откуда ведет наверх лестница, словно сдавленная между двумя стенами и такая узкая, что подниматься по ней мог только один человек; если эта лестница не отвращала вас своей канареечного цвета окраской и коричневым плинтусом, если вы отваживались подняться по ней, то, пройдя первую площадку, затем вторую, вы попадали в коридор второго этажа, где клеева́я желтая краска и коричневый плинтус продолжали вас преследовать с каким-то спокойным ожесточением.
— Виктор Гюго, Отверженные
— Новая трехсотсорокачетырехмиллиметровая клеева́я пушка Лепажа, — ответил Йоссариан. — Она склеивает в воздухе целое звено самолетов.
— Джозеф Хеллер, Уловка-22