Был в жизни Дориана и такой период, когда он весь отдавался музыке, и тогда в его доме, в длинной зале с решетчатыми окнами, где потолок был расписан золотом и киноварью, а стены покрыты оливково-зеленым лаком, устраивались необыкновенные концерты: лихие цыгане исторга́ли дикие мелодии из своих маленьких цитр, величавые тунисцы в желтых шалях перебирали туго натянутые струны огромных лютней, н***ы, скаля зубы, монотонно ударяли в медные барабаны, а стройные, худощавые индийцы в чалмах сидели, поджав под себя ноги, на красных циновках и, наигрывая на длинных дудках, камышовых и медных, зачаровывали (или делали вид, что зачаровывают) больших ядовитых кобр и отвратительных рогатых ехидн.
— Оскар Уайльд, Портрет Дориана Грея
Дождь и ветер исторга́ли из его глаз слезы, заливавшие и без того мокрое лицо.
— Раймонд Фейст, Врата Войны
Но его слова лишь исторга́ли глубокие вздохи из моей груди.
— Мэри Шелли, Франкенштейн, или Современный Прометей
Я истерзался; постоянно обманутые надежды часто исторга́ли из моих глаз горькие слезы бессилия и тоски.
— Мэри Шелли, Франкенштейн, или Современный Прометей
И вы тех книг дуростию своею и озорством не приняли, по тем книгам не литургисали, и божественного пенья не пели, и молебнов не служили, а яко свиньи бисер многоценен те книги ногами потоптали, и моих государевых ратных людей в монастырь не пустили, и по ним, яко бы по неприятелям и врагам церкви божий, в меня, великого государя, из пушек и пищалей стреляли, и аки козлы мерские по старым книгам литургисали и аллилуйю сугубили, а не трегубили, и аз из символа веры, яко волчец некий из нивы господней, не исторга́ли, а козлогласовали с азом, и иже у имени Господа и Спаса нашего Иисуса Христа, яко камень многоценен из ризы Господней, украли, и иное неподобное творили».
— Даниил Мордовцев, Державный плотник