Пятьдесят лет ходил он по земле, железная стопа его давила города и государства, как нога слона муравейники, красные реки крови текли от его путей во все стороны; он строил высокие башни из костей побежденных народов; он разрушал жизнь, споря в силе своей со Смертью, он мстил ей за то, что она взяла сына его Джигангира; страшный человек – он хотел отнять у нее все жертвы – да издо́хнет она с голода и тоски!
— Максим Горький, Сказки об Италии и не только…
Я хочу сказать, символическая змея, кусающая себя за хвост, ведь может им и подавиться, не правда ли, и тогда основание издо́хнет от своего следствия, а теория вероятностей окажется невероятной, если только теория ошибок не окажется ошибочной.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
подумал я: он своим толстым брюхом избороздит всю Сибирь, пока поймает хоть одну мышь, издо́хнет, запыхавшись!
— Иван Лажечников, Ледяной дом. Басурман
Я хочу сказать, символическая змея, кусающая себя за хвост, ведь может им и подавиться, не правда ли, и тогда основание издо́хнет от своего следствия, а теория вероятностей окажется невероятной, если только теория ошибок не окажется ошибочной.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Издо́хнет цыпленок, она не спрашивает себя, зачем он умер, куда он ушел, поквохчет, потом перестанет и продолжает жить по-прежнему.
— Лев Толстой, Крейцерова соната