Ударение в слове изгрызенным

Яков вытащил из набитого всякой чепухой кармана обгорелую трубочку с вишневым, изгры́зенным на конце чубуком. — Алексей Толстой, Петр Первый

Петр Алексеевич был сегодня доволен и тем, что Данилыч поставил назло шведам такой хороший дом, с Нептуном и морской девой на крыше, и тем, что за столом сидят все свои люди и спорят и горячатся о большом деле, не задумываясь, – сколь оно опасно и удастся ли оно, и в особенности радовало сердце то, что здесь, где сходились далекие замыслы и трудные начинания, все то, что для памяти он неразборчиво заносил в толстенькую записную книжку, лежавшую в кармане вместе с изгры́зенным кусочком карандаша, трубкой и кисетом, – все это стало въяве, – ветер рвет флаг на крепостном бастионе, из топких берегов торчат сваи, повсюду ходят люди в трудах и заботах, и уже стоит город как город, еще невелик, но уже во всей обыкновенности. — Алексей Толстой, Петр Первый

– Игнат, ты где, не вижу, подойди. – И он подал бомбардиру трубочку с изгры́зенным мундштуком. – Не дарю… другой при себе нет, а – покури… Хвалю… Живы будем – не забуду. — Алексей Толстой, Петр Первый