Она была хорошего роста — такого, что всякий назвал бы ее высо́кою и никто — долговязой; прекрасно сложена, грациозна; не толста и не худа, а в самую меру, хотя налет болезненности, пожалуй, склонял чашу весов в сторону последнего из двух зол.
— Джейн Остeн, Эмма
Много говорить о воспитании царицы Прасковьи нам не приходится; то не было воспитание, а питание: ее выкормили полною, статною, с высо́кою грудью, открытым лицом и длинною косою; затем выучили довольно плохо русской грамоте (она и впоследствии, как мы увидим, не была мастерица писать); остальное же довершили семейные предания и обычаи.
— Семеновский Иавнович, Тайная канцелярия при Петре Великом
Мы не станем, вслед за Устряловым, уверять, что молодого монарха с первых же годов тянула на Кукуй-городок жажда получить от иноземцев «образование для себя и для своего народа»; кто знает молодость Петра (а Устрялову была она известна лучше, чем кому-нибудь другому), тот хорошо знает и то, что государь, по крайней мере в первое время, ласково протянул руку чужеземным пришельцам вовсе не с такою высо́кою целью, а просто ради веселого и приятного препровождения времени.
— Семеновский Иавнович, Тайная канцелярия при Петре Великом
С Благовещенской Ной повернул по Плац-Парадному переулку вниз, под горку, и все так же нахлестывая и поддавая задниками бахил под брюхо Вельзевула, задирая ему голову, проскакал мимо красно-кирпичной тюрьмы за высо́кою стеною, и кандальным Московским трактом за город.
— Алексей Черкасов, Конь Рыжий
Она села под образами на веницейский с высо́кою спинкою стул.
— Алексей Толстой, Петр Первый