И в отличие от стада в известном стихотворении[5], где сорок коровок вели себя как одна, здесь каждый ребенок шумел как добрых сорок, и результаты были столь оглушительны, что превосходили всякое вероя́тие.
— Чарльз Диккенс, Рождественская песнь в прозе
Пусть даже я проникну внутрь дворца, – есть ли вероя́тие, что я тайно доберусь до спальни императора?
— Валерий Брюсов, Моцарт
Прочитывая самые нежные, полные материнской страсти письма Прасковьи к «Катюшке» и к внучке Аннушке, невольно задаешь себе вопрос: неужели в этой любящей душе, наряду со столь прекрасным и сильным чувством, могли быть злые страсти?… А между тем, в этой же душе, как увидим, гнездилась злоба непомерная, жестокость и зверство, превышающие всякое вероя́тие и, по-видимому, совершенно немыслимые в женской натуре… Но это было так.
— Семеновский Иавнович, Тайная канцелярия при Петре Великом
Вяземский не думал, что, упоминая о мельнице, он усилит в Иоанне зародившееся подозрение и придаст вероя́тие наговору Басманова; но Иоанн не показал вида, что обращает внимание на это обстоятельство, а только записал его в памяти, чтобы воспользоваться им при случае; до поры же до времени затаил свои мысли под личиною беспристрастия.
— Алексей Толстой, Князь Серебряный
Г-н Клюбер начал с того, что отрекомендовался, причем так благородно наклонил стан, так приятно сдвинул ноги и так учтиво тронул каблуком о каблук, что всякий непременно должен был почувствовать: «У этого человека и белье и душевные качества – первого сорта!» Отделка обнаженной правой руки (в левой, облеченной в шведскую перчатку, он держал до зеркальности вылощенную шляпу, на дне которой лежала другая перчатка) – отделка этой правой руки, которую он скромно, но с твердостью протянул Санину, превосходила всякое вероя́тие: каждый ноготь был в своем роде совершенство!
— Иван Тургенев, Сборник "Записки охотника"