Ну вот схватить эти пункты и рассказать в были́не, всем и каждому, но не как простую летопись, нет, а как сердечную поэму, даже без строгой передачи факта (но только с чрезвычайною ясностью), схватить главный пункт и так передать его, чтоб видно, с какой мыслию он вылился, с какой любовью и мукою эта мысль досталась.
— Федор Достоевский, Записки о русской литературе
Вообразите себе, что в третьей или в четвертой были́не (я их в уме тогда сочинил и долго потом сочинял) у меня вышло взятие Магометом 2-м Константинополя (и это прямо и невольно явилось как былина из русской истории, сама собою и без намерения; потом я сам подивился, как, без всякого сомнения и даже без обдумывания и без сознания, у меня так пришлось, что взятие Константинополя, я причел прямо к русской истории, не усумнившись нимало).
— Федор Достоевский, Записки о русской литературе
В были́не он называется Соловей-разбойник, Одихмантьев сын.
— Борис Пастернак, Доктор Живаго
Птица Могуль — в были́не-сказке о Ваньке Удовкине сыне помогает Ваньке в благодарность за сохранение птенцов.
— Алексей Ремезов, Сказка серебряного века