Бли́зясь к закату греховного существования, в сединах одряхлевая, подобно этой земле, в ожидании, когда ввергнусь в бездну божественности, где одно молчание и пустыня и где сольешься с невозвратными лучами ангельского согласия, а дотоле обременяя тяжкой недужною плотию келью в любимой Мелькской обители, приуготовляюсь доверить пергаменам память о дивных и ужасающих делах, каковым выпало мне сопричаститься в зеленые лета.
— Умберто Эко, Имя розы
И когда, постепенно втягиваясь в привычную роль, додекламировал до реплики Тени и привычным же движением поднял голову, – он увидел ее: выйдя из ворот, Тень, бесшумно бли́зясь, шла к брошенному через ров мосту: реплика принадлежала ей.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
И в тот же миг им стало слышимо: окостенелая земля закачалась несчетными клавишами; грохоча о черное и белое, роняя солнце с фаланг, прямо на оторвышей идут, быстро бли́зясь, беспощадно-гигантские персты.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
И когда, постепенно втягиваясь в привычную роль, додекламировал до реплики Тени и привычным же движением поднял голову, – он увидел ее: выйдя из ворот, Тень, бесшумно бли́зясь, шла к брошенному через ров мосту: реплика принадлежала ей.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
И в тот же миг им стало слышимо: окостенелая земля закачалась несчетными клавишами; грохоча о черное и белое, роняя солнце с фаланг, прямо на оторвышей идут, быстро бли́зясь, беспощадно-гигантские персты.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка