Он подошёл к самому бесце́нному своему сокровищу — бесспорный Тернер[62] — и поставил его на мольберт лицом к свету.
— Джон Голсуорси, Собственник
— Джерри, сынок, — сказал мистер Кранчер, оборачиваясь к своему бесце́нному отпрыску, — похоже, кого-то везут хоронить.
— Чарльз Диккенс, Повесть о двух городах
Когда приходский врач[6] ввел его в сей мир печали и скорбей, долгое время казалось весьма сомнительным, выживет ли ребенок, чтобы получить какое бы то ни было имя; по всей вероятности, эти мемуары никогда не вышли бы в свет, а если бы вышли, то заняли бы не более двух-трех страниц и благодаря этому бесце́нному качеству являли бы собою самый краткий и правдивый образец биографии из всех сохранившихся в литературе любого века или любой страны.
— Чарльз Диккенс, Приключения Оливера Твиста
Потом господин Тюльпан нетвердой походкой направлялся к коврам и гобеленам, некоторое время рассуждал о способах ковроткачества, пару минут обливался слезами у пасторали, после чего заявлял, что выставленному в галерее бесце́нному сто-латскому гобелену тринадцатого века никак не больше ста лет, потому что… не, ять, ты только глянь на эту вот лиловатость!
— Терри Пратчетт, Правда