В назначенный час мистер Пиквик и его друзья, эскортируемые Даулером, отправились в Залы ассамбле́й и записали свои имена в книге – любезность, которая привела Энджело Бентама в еще большее восхищение.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Вечером, ровно в восемь часов без двадцати минут, Энджело-Сайрес Бентам, эсквайр, церемониймейстер, вышел из своего экипажа у входа в Залы ассамбле́й, все в том же парике, с теми же зубами, с тем же лорнетом, с теми же часами и печатками, с теми же кольцами, с той же булавкой, с тою же тростью.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Такую немилость современники объясняли близкими отношениями его к царице всех балов и ассамбле́й, графине Ягужинской, и дружбою с первой красавицей Петербурга, Натальей Федоровной Лопухиной.
— Павел Мельников-Печерский, Княжна Тараканова и принцесса Владимирская
Были живые картины, были выезды, – поднадзорное танцевание, напоминающее мне уныние первых Ассамбле́й.
— Марина Цветаева, Проза