Но верх взяла печальная, толстая, смуглая мама, как это обычно бывает в больших семьях фелла́хов по всему миру, и Терри было позволено вернуться домой.
— Джек Керуак, На дороге
Совсем не так едешь по Каролине, или по Техасу, или по Аризоне, или по Иллинойсу; но так мы ехали по миру туда, где, наконец, сможем познать самих себя среди индейцев-фелла́хов мира – того племени, что есть сама суть основного, первобытного, воющего человечества, племени, охватившего поясом экваториальный живот мира от Малайи (длинного ногтя Китая) до Индии – великого субконтинента, до Аравии, до Марокко, до тех же пустынь и джунглей Мексики, по волнам до Полинезии, до мистического Сиама, укутанного в желтый халат, и снова по кругу, по кругу, так что слышишь один и тот же надрывный вой и у вросших в землю стен Кадиса в Испании, и за 12.000 миль оттуда – в глубинах Бенареса, Столицы Мира.
— Джек Керуак, На дороге
Ибо когда опустошение нагрянет в мир «истории», и Апокалипсис фелла́хов снова возвратится – уже в который раз, – люди будут все так же неподвижно глядеть теми же самыми глазами и из пещер Мексики, и из пещер Бали, где все начиналось, где нянчили Адама и учили его знать.
— Джек Керуак, На дороге
Таков был великий и окончательно дикий, не знающий запретов город детей-фелла́хов, который, как мы знали, мы обязательно обретем в конце дороги.
— Джек Керуак, На дороге
Жан-Клод написал письмо за две недели до смерти, и оно лежало во внутреннем кармане его гимнастерки, когда их патруль, преследовавший банду фелла́хов, вырезавших семью поселенца, напоролся на батальон регулярных войск Фронта национального освобождения.
— Фредерик Форсайт, День Шакала