Потом и вся степь зазеленела, хоть в оврагах еще лежал умира́вший снег.
— Всеволод Гаршин, Красный цветок
Он добродушно смеялся над архангелогородцем, когда тот его угощал ископаемой шемаей, и улыбался над его неловкостью, когда он так долго шарил в кошельке, чтоб найти приличную монету отдать за порцию щей, что нетерпеливый полковник платил за него; он не мог довольно нарадоваться, что архангельский житель говорил полковнику «ваше превосходительство» и что полковник не мог решительно выразить ни одной мысли, не начав и не окончив ее словами, далеко не столь почтительными; ему даже был смешон неуклюжий старичок, служивший у архангельского проезжего или, правильнее, не умира́вший у него в услужении и переплетенный в cuir russe[41], несмотря на холод.
— Александр Герцен, Кто виноват?
Я с любопытством осматривал моих новых товарищей, но, помню, особенное любопытство тогда же возбудил во мне один, уже умира́вший, из нашего острога, тоже чахоточный и тоже в последних днях, лежавший через кровать от Устьянцева и, таким образом, тоже почти против меня.
— Федор Достоевский, Записки из Мертвого дома. Рассказы
Он, умира́вший полмесяца назад!
— Александр Солженицын, Раковый корпус
За стол садились Гарин, мадам Ламоль, Роллинг, капитан Янсен, помощник капитана, Шельга, инженер Чермак – чех (помощник Гарина), щупленький, взъерошенный, болезненный человек, с бледными пристальными глазами и реденькой бородкой, и второй помощник – химик, немец Шефер, костлявый, застенчивый молодой человек, еще недавно умира́вший с голоду в Сан-Франциско.
— Алексей Толстой, Гиперболоид инженера Гарина. Аэлита. Похождения Невзорова, или Ибикус