Для самой же певицы вот эта обретённая ею политическая сознательность означала и ещё кое-что: раскрытие собственного сочини́тельского таланта!
— Лев Ганкин, Хождение по звукам, 2019
Иногда прагматическое сегодня брало вверх над романтическим когда-то, и сознание тешилось более скромными картинами, не уходя дальше профессорских регалий или одинокого, но самоотверженного сочини́тельского труда, венцом которого всё же представлялся хоть один, но несомненный шедевр; однако потом, распаляясь, я утрачивал рассудительность и вновь переносился в области немедленного признания чуть ли не всем человечеством, представляя себя то великим первопроходцем, то гениальным лицедеем, заставляющим массы страдать и ликовать – и тут на ум опять вдруг приходили ясноглазые незнакомки, хоть я и не понимал толком, что мне в них за нужда, желая лишь избавиться от странного ощущения почвы, уплывающей из-под ног, как предчувствия опасности, что посещало вначале так редко, а потом всё чаще и чаще.
— Вадим Бабенко, Черный Пеликан
Приехала я поздненько, т. е. поздненько для сочини́тельского вечера: в одиннадцать часов.
— Петр Дмитриевич Боборыкин, Жертва вечерняя, 1868
Она подумала: как жаль, что у неё нет сочини́тельского дара, а то бы написать рассказ, который весь – как венецианская парча, вытканная золотом, лазурью, пурпуром и немыслимыми узорами, тяжёлая от драгоценных камней, избыточно прекрасная ткань, какой уж сейчас не бывает, а только в музеях клочки остались.
— Дина Рубина, Коксинель (сборник), 2015