– Дрон-тон! – крикнул ворон, пролетая над самой головой погиба́ющего человека.
— Иван Тургенев, Белый пудель
Две крайности погиба́ющего мира подают друг другу руку, встретившись, как два врага во «Тьме» Байрона.
— Александр Герцен, Кто виноват?
Но, как психолог, он знал, что нельзя пренебрегать малейшим шансом, чтобы облегчить горе, уменьшить депрессию и отчаяние матери, мнящей, что она еще что-то делает для погиба́ющего сына.
— Иван Ефремов, Лезвие бритвы
Таков он был во всех случаях жизни: ныне, из тщеславия, готов играть своею жизнью на концах копьев, пуститься в новый крестовый поход, завтра не дотронется до булавки, не замарает ноги, чтобы спасти погиба́ющего; ныне, у ног врага, которого вчера бил, целует у него руку, завтра готов повторить с ним римскую сцену, если б она опять представилась; ныне сажает вас на первое место за своей трапезой, осыпает вас всеми почетными именами, вытаскивая их из словаря приличия и уважения; завтра, по первому намеку прохожего цыгана, без всяких исследований, оборотится к вам спиной, заставит вас ждать у ворот своего замка, если вы имеете в нем нужду, и встретит вас с своей баронской высоты словами: «Здорово, любезный мой!» Такие характеры нередки.
— Иван Лажечников, Ледяной дом. Басурман
Ордин запечатлел эту печальную картину на последней уцелевшей еще фотографической пластинке — картину едва открытого для науки и уже погиба́ющего мирка с последними мамонтами, носорогами и представителями первобытного человечества.
— Владимир Обручев, Плутония. Земля Санникова