Львов-Рогачевский устраивал в какой-то столовой в Петро́вских линиях литературные вечера; на один из таких вечеров Сергей Есенин и я были приглашены в качестве участников; за это нам выдавали – дорогие в то время – обеды и какую-то плату.
— Сергей Есенин, Я, Есенин Сергей…
Повеление об указном платье составляет правительственную меру, оправдываемую общим характером петро́вских действий и неприменимую к последовавшему времени, но во всяком случае она чрезвычайно замечательна, как свидетельство того, что Петр хотя и признавал раскольников своими «лютыми неприятелями», но никогда из дела их не хотел делать секрета, не хотел его прятать в потемки, ибо знал, что ничто так не может усилить и распространить раскола, как тайна, и ничего нет для него страшнее, как полная гласность.
— Павел Мельников-Печерский, Княжна Тараканова и принцесса Владимирская
Иногда государь называл царевича «раскольничьим начетчиком», зная его пристрастие к старине и к старопечатным книгам, которые тайно подсовывали московские враги петро́вских «богопротивных новшеств».
— Даниил Мордовцев, Державный плотник
В 10 часов утра конвой солдат показался из-под «Петро́вских» ворот крепости; за ним следовал Монс, исхудалый, измученный, если не физическою болью, то нравственными страданиями.
— Семеновский Иавнович, Тайная канцелярия при Петре Великом
Платежи эти известны в этих памятниках главным образом под именем «петровской дани, или просто петро́вских поборов, которую тянули попы».
— И. Калинский, Церковно-народный месяцеслов на Руси