Роланд, мирно заняв нижнее положение, вспоминал волшебную фразу из Германа Мелвилла о стайках – кого именно, не вспомнить, – «проплывающих прямо под изголовьем»… Он слышал, как струйки душа с шорохом ударяются о невидимое тело Мод, которое воображалось ему отчего-то бережно и смутно, без стремления к точности, – это воображаемое тело, белое как молоко, не спеша поворачивалось под душем, оку́танное паром… Наяву он увидел лишь её лодыжки, в тот миг, когда она поднималась наверх по лесенке, лодыжки белые и стройные, одетые белым носком; а ещё на него повеяло папоротниковым запахом талька и запахом её влажных волос.
— Антония Байетт, Обладать
Внешность мистера Пиквика или манеры, а может быть, соблазн – столь непреодолимый для женской натуры – услышать нечто, в данный момент оку́танное тайной, привели наиболее разумных обитательниц дома (каких-нибудь четыре особы) в состояние сравнительного спокойствия.
— Чарльз Диккенс, Посмертные записки Пиквикского клуба
Море, оку́танное надвигающимся туманом, перекидывается с ревом через отмели и прибрежные камни.
— Брэм Стокер, Дракула
Темные крылья ветряной мельницы рисовались на небе; за нею уходило безграничное таинственное пространство, оку́танное серебристо-серым сумраком.
— Всеволод Гаршин, Красный цветок
По вечерам солнце, большое и багровое, медленно тонуло в этой мути, утрами, такое же распухшее и красное, поднималось из-за вершин Звенигоры, равнодушно совершало над Шантарой свой извечный круг и снова садилось, оку́танное все той же зловещей дымкой.
— Анатолий Иванов, Вечный зов