На востоке, гребень за гребнем, торчали Упокоища, а дальше скорее чувствуемым, чем видимым ко́нтуром на самом краю земли вставали синеющие горы.
— Джон Толкин, Властелин колец
Вот серая согнутая тень направо постепенно вырисовалась четким ко́нтуром человеческой фигуры.
— Иван Ефремов, Туманность Андромеды
Охваченное воздухом облачко быстро оплотневало и обрастало ко́нтуром; нижний край его коснулся земли – и Квантин с изумлением различил нагую тонкопалую ступню; над ступней выклубились колена и излучия бедер; какие-то неоформленные хлопья трепались еще вкруг вычертившегося женского тела, но последним ударом воздуха их свеяло прочь, и фигура, ведомая ветром, безвольно заскользила вперед.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Только теперь я мог рассмотреть все мельчайшие детали жалкого городского пейзажа, притиснувшегося к пыльному окну: на стене вгравированного дома над каменной рябью булыжника выставлялся конец синей, в золотом обводе вывески; по сини белым: «…АЯ», остальное было отрезано выступом соседнего дома; каверна подворотни, прячущая под своей навесью черную, бездвижным ко́нтуром в тротуар выставившуюся тень; над каверной – из железного зажима красный флаг, застывший в воздухе ветер задрал ему кумачовый подол, и материя, будто вырисованная в воздух гальванопластическим средством, застыла над улицей; у тумбы задняя нога пса, приподнятая кверху – спазм вечности остановил ее.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Охваченное воздухом облачко быстро оплотневало и обрастало ко́нтуром; нижний край его коснулся земли – и Квантин с изумлением различил нагую тонкопалую ступню; над ступней выклубились колена и излучия бедер; какие-то неоформленные хлопья трепались еще вкруг вычертившегося женского тела, но последним ударом воздуха их свеяло прочь, и фигура, ведомая ветром, безвольно заскользила вперед.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка