– Гетман доносит еще, государь, что Скотин шел с твоими государевыми ратными людьми чрез порубежные днепро́вские города и его ратные люди неведомо за что наглостно черкас и по городам, и в поле наглостно били, на них с ножами бросались, иных, словно татары, в неволю брали, «в вязеню держали», как пишет гетман, а когда начальные казацкие люди пришли к Скотину с поклоном, то он велел бить барабаны, дабы слов не было слышно, а опосля того велел гнать их бердышами.
— Даниил Мордовцев, Державный плотник
Степняки днепро́вские теперь стали наши дружки, и они нас молят: «Ты, говорят, спроси Киевского князя, как нам быть: держаться ли своих заповедных мест или уходить дальше к уграм?
— Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца
– Маврокордато мне: «Вряд ли, говорит, будет у нас с вами удовольствие, если не вернете нам днепро́вские городки, чтобы Днепр запереть и ход вам заградить навсегда в Черное море, и Азов придется отдать, и крымскому хану вам дань платить по-старинному…» Вот, Александр Данилович, как с первого-то разговора турки начали задираться… А ведь я – один.
— Алексей Толстой, Петр Первый
Будет мир – хорошо, не будет – еще нам лучше… А миру быть так… (Твердо из-под седатых бровей стал глядеть на Соломона.) Днепро́вские городки мы разорим, как уговорились… Но взамен вокруг Азова быть русской земле на десять дней верхового пути.
— Алексей Толстой, Петр Первый