Они населяют долговые тюрьмы, они пьянствуют и шумят, они дерутся и бесчинствуют, они удирают, не заплатив по счетам, вызывают на дуэль французских и немецких офицеров, обыгрывают мистера Спуни в экарте, раздобывают деньги и уезжают в Баден в великолепных бричках, пускают в ход непогрешимую систему отыгрышей и шныряют вокруг столов с пустыми карманами – обтрепанные драчуны, нищие франты, – пока не надуют какого-нибудь еврея-банки́ра, выдав ему фальшивый вексель, или не найдут какого-нибудь нового мистера Спуни, чтобы ограбить его.
— Уильям Теккерей, Ярмарка тщеславия
Он-то знает, что если бы дело шло о его личной судьбе, он не придавал бы ни малейшего значения ни дружбе банки́ра, ни его вражде.
— Джордж Элиот, Миддлмарч
Невеселое начало рождественского дня, впрочем, к концу путешествия Рафлс повеселел, чему немало способствовала полученная от банки́ра сотня фунтов.
— Джордж Элиот, Миддлмарч
У банки́ра никогда не было особенно сердечных отношений с соседями, поэтому он не заметил отсутствия сердечности; к тому же теперь, когда выяснилось, что он не должен покидать Мидлмарч, нужно было приниматься за отложенные дела, и он много времени проводил в разъездах.
— Джордж Элиот, Миддлмарч
Нельзя было не смеяться этому фарсу. – Купцы, все в красных кафтанах, под начальством одного банки́ра, выезжали встречать штатгальтершу за город. – И за то, что я посмеялся над берлинскими гражданами и взглянул на штатгальтершу и прусского короля, вымочил меня дождь.
— Николай Карамзин, Бедная Лиза